Поэзоконцерт

[править] Северянин и эстонцы

После событий 1917 года уютная дачка Северянина оказалась на территории независимой Эстонии. Славы у него порядочно поубавилось, но Северянин продолжал писать, печататься и охотно дружил с местной интеллигенцией. В промышленных масштабах производил романы в стихах (ныне не особо памятные) и стихотворения в куда менее эпатажной манере, немного похожие на раннего Мандельштама, на которого изрядно повлиял. За это до сих пор люто любим эстонцами: ведь всякие Пушкины, Лермонтовы и Достоевские не бывали в Эстонии даже проездом.

[править] Северянин и Grammar Nazi

Как настоящей творческой личности, Северянину постоянно не хватало слов. Но он не терялся и невозбранно изобретал («расширять русский язык» — было частью концепции поэтического течения футуристов, к которому принадлежали как Северянин, так и Маяковский) и тут же употреблял их тоннами. «Рондолеты», «поэзоконцерты», «овесененные лесофеи» и «алосизые лыжебежцы» — тысячи их. Есть мнение, что слово «бездарность» — также их творение. Несмотря на то, что ни Ожегов, ни Даль не в курсе, составлены и используются они по всем правилам великого и могучего. Это явление называется окказионализмом, реже и ошибочно — неологизмом.

Алсо, подчёркивая собственную илитарность, Северянин в свои вирши всюду, куда только можно, пихал слова, содержащие букву «э» («Элегантная коляска в электрическом биеньи эластично шелестела…»), ибо в то время употребление слов с «э» считалось в среде бомонда признаком образованности, хорошего тона и пр. Когда же нормальных слов не хватало, он пользовался переиначенными («Шоффэр, на Острова!»).

Grammar Nazi в замешательстве, негодовать или нет. И вот почему. Северянин рвёт шаблон дичайшим несоответствием формы содержанию. С формой у него всё более чем в порядке. Если без терминов, то длина строчки, ритмический рисунок строчки и всего стихотворения в целом, подбор слов с определёнными звуками, способ рифмовать продуманы так, что это даже удивительно.

«Ананасы в шампанском», например, построены на стыках очень далёких по произношению звуков с, ш, т, к, п/м, н, р. Плюс продуманно пьяный ритм. В результате произносить их вслух даже чисто физически приятно, потому их и часто цитируют. Смысл всех этих красивых слов — смотрите сами.

«Мороженое из сирени». А вы, Владимир Владимирович, такой ноктюрн сыграть смогли бы? Вряд ли. Ритм и подбор слов, включая излюбленные Северянином иностранные и придуманные на случай слова, выносит мозг похлеще любого загиба от Велимира Хлебникова и Ко. Смысл — типа философия, что делает стихотворение даже более пошлым, чем задумано.

И, наконец, довольно редко, в отличие от ананасов, цитируемое:

Вот такой вот поэт Игорь Северянин. Если совсем просто, для коллег-поэтов он незаменим как поставщик идей. Читателя же вводит в когнитивный диссонанс. Почему он так красиво писал такую чушь, никто не знает. Сие есть Великая Тайна Творчества, ака НЕХ.

Коллега Северянина, поэт-футурист Сергей Бобров (М. Л. Гаспаров, «Записи и выписки»):

А Северянина мы всерьез не принимали. Его сделал Федор Сологуб. Есть ведь такое эстетство — наслаждаться плохими стихами. Сологуб взял все эти его брошюрки, их было под тридцать, и прочитал от первой до последней. Отобрал из них, что получше, добавил последние его стихи, и получился «Громокипящий кубок». А в следующие свои сборники Северянин стал брать все, что Сологуб забраковал, и понятно, что они получались один другого хуже